2014

It was a bright cold day in April, and the clocks were striking thirteen.

George Orwell, «1984»

Часы в углу дисплея чуть заметно мигнули. Нолик сменился единичкой. Тринадцать ноль одна, обеденный перерыв закончился, нужно снова работать.

Работа, - подумал Славик, - что это за работа... Это уже хуже проституции...

В желудке булькало. Заныла поджелудочная. За год он так и не привык к пустым щам и гуляшу из китового мяса.

Великая страна, блядь. Кроме капусты ничего вырастить не могут, свиней-коров всех извели, опять китов бьют. Да и капуста наверное китайская, откуда на Алтае капуста.

А было время... ох какое было время... Берлин, Париж, Брюссель...

Язык безуспешно пытался справиться с мясным волокном, застрявшим в зубах. Стиморола уже год не жевал. Дырка, точно, в зубе дырка. Трендец, прийдется рвать и этот.

Жалованье младшего литсотрудника не позволяло вставить пломбу. Конечно, если год не пить, можно собрать. Но местный стоматолог все равно союзников не пломбирует, только зубы рвет. А в Барнаул еще пропуск поди выпроси. Только рвать.

Младший литсотрудник, блядь! А было время... Политический обозреватель, аналитик... Плюсы, Интер... Статьи, интервью, президентский пул...Берлин, Париж, Брюссель...

Славик покосился влево. Дима, с наушниками на низко склоненной голове, бодро стучал по клавишам, изредка поглядывая на монитор. Очки сползли на кончик носа, на обрюзгшем лице поблескивали капельки пота.

Ишь, хренячит как. И щи ему ни по чем — все такой же жирный кабан. Неужели ему доплачивают?

Формально Дима был младшим экспертом по ТЭК и Таможенному Союзу и должен был получать, как и Славик. Левые заработки исключались — во-первых, союзникам на госслужбе запрещалось работать на стороне, во-вторых, кто мог предложить халтуру? Здесь, во Власихе, народу тысячи четыре, не больше, чужака еще в барнаульской электричке заметут. Плюс режим. Работа — гостиница, гостиница — работа, служебным автобусом. Выход в поселок разрешен по субботам и воскресеньям. И что туда выходить? У них на базаре даже китайцев нет. Нищета, блядь, великая страна... В Долгопрудном хоть какой-никакой бар был, а тут водка в ларьке — бухай в своей коморке под телевизор с тремя телеканалами...

А было время, ох какое было время... Берлин, Париж, Брюссель...

Нет, левых заработков тут нет. Где ж этот пидор подхарчевывается?

Славику уже полгода приходилось делать новые дырочки в поясном ремне. За щи и китовый гуляш вычитали не так уж много, но оставшиеся рубли, кроме как на водку, потратить было некуда. Поселковый базарчик не баловал изобилием, мяса и сала на нем вообще не видел.

Сало, сало... Оно осталось там, на Родине. На Батькивщине...

Славик опасливо бросил взгляд направо — не услышал ли Кость? Вдруг запрещенное слово вырвалось? Нет, Кость — впрочем, он еще в Донецке вдруг стал Константином — как обычно вальяжно развалившись в кресле, листал «Российскую газету». Этому хорошо, вовремя Валеру начал лизать, вот и имеет на два ранга выше. Зарплата конечно побольше, раз в месяц пропуск в Барнаул... Там черный рынок наверняка есть. Да, этот вовремя сориентировался. Не нужно было с ним тогда в Донецке спорить, кто первый раскусил эту суку Меркель, распечатками махать, потом Клуеву на обиду жаловаться... Вот тогда-то Кость и стал таким официальным. «Вы, Пиговшек, должны делать...» . Политолог хуев...

Интересно, где сейчас сам Валера? Уже с полгода его фамилия исчезла из рассылок, но тема «заклеймить» не приходила. Скорее всего, перешел в русское подданство, тогда в отделу «У» им заниматься не положено.

Господи. отдел... В Долгопрудном мы были еще департаментом. Пока Саня окончательно не тронулся, да Анька не репатриировалась.

А было время, ох какое было время... Берлин, Париж, Брюссель... Президентский пул...

К горлу подбиралась изжога. Ёбаная капуста и блядские горбатые киты когда нибудь доконают. И минералки нет. Какой «Боржом», какая «Свалява», хоть бы «Ессентуки». Ну да, отсюда до Кавказа как до Гавайских островов.

Но как хочется хотя бы на Кавказ. Хорошо, конечно, к грузинам.

Нужно работать. Что там в рассылке? Начальник отдела «У» (Интересно, кто такой? Ни имени, ни фамилии. Из наших или московский? Хотя нет, не интересно, меньше знаешь — лучше спишь.):

«Совещание у замглавы АП. Участники; губернаторы РФ, президенты ТС. В части У: 1. +тенденции разгрома -нацбандформ. 2. - тенденции сдачи чугуна стали. 3 - тенденции сдачи сахара, масла, п-цы 4. -тенденция потр.нефти-газа. 5.Я. указано на личный контроль Президента Росии В.В.Путена.  

Т-д: ЕАТВ, положительно Повалий, Павлик, Скрипка».

От порядок у них, засокращай хоть мать родную, но президента по полному пиши, даже во внутренней переписке. Правильно, конечно, любовь к руководителю государства должна рождаться и поддерживаться именно в госаппарате. Потому и стабильно у них все, и развитие налицо. Вот, уже и мониторы российские, «Роснано», через месяц системные блоки поменяют, сказали новейшая разработка, процессоры по 800 российских единиц частоты.  

Ладно, нужно склепать текст о совещании у замглавы администрации Путина — на котором Янукевича похвалили за успехи в ликвидации отдельных малочисленных банд националистов, но вздрючили за невыполнение планов по сдаче в Евразийский Фонд Будущих Поколений им.Президента России В.В.Путена чугуна, стали, сахара, масла, пшеницы и слишком высокое потребление нефти и газа. Суки они все-таки - ясное дело, нефть и газ опять упали в цене, валюты на закупку жратвы не хватает, вот и валят будущий дефицит и подорожание на хохлов. Мол много, жгут и нихуя не делают, а Россия их кормит. Сами пшеницу гонят в Китай, хоть юаней заработать.  

Расписать, конечно, что сам Путин взял дело на контроль, и лично спросит. И отдельно что-то для таблоида, про очередное Евразовидение и успехи украинских певцов.

Скрипка тоже молодец, подсосался к Попаву, так с ним сразу в Рязань и перевелся.

Перевелся... Это оно вслух так называется, «перевод в целях совершенствования системы управления стран-членов Таможенного Союза». И сейчас Славик ощущал холод в груди при воспоминаии о том дне. Гудящая вереница американских транспортников, заходящих на посадку с северо-запада... Пламя пожара и фейерверки взрывов в ботсаду... Этот дикий вопль Челенко: «Тягнибок уже на вокзале!!! Борис Викторович дайте пистолет!!!»... Колесников, захлопывающий дверцу «аугусты»а перед Табечником... Эти то ли шахтеры, то ли сталевары на блок-постах, с красно-черными повязками... Ганька, лихорадочно крестящаяся и непрерывно бормочующая одну и ту же фразу «Я працювала на урьяд сполученых штатив, вы не маетэ права так поводытись зи мною»...  

Как удалось попасть в вертолет к Королевской Славик не помнил, был уже пьян в дупель...

Первым из Долгопрудного исчез Кеселев, забрали на следующий день, через месяц Челенко увезли в дурдом, где уже лечили Богозловскую, а Ганьку вроде экстрадировали в Польшу — выпросила, чтобы ее судили там.  

Нахера он выпендривался, Лидер хуев? Оставили тебе Луганск и Донецк, президенствуй и не выегивайся. Нет, он с «Каргилла» решил бабла слупит, отправил Магилева к американцам долю требовать! Вроде ему не объясняли, собственность не трогайте, американцы и немцы не тронут!  

И где он сам-то теперь?

В Донецке он был первые дня два-три после переезда столицы в целях реформирования, оптимизации и совершенствования страны, сразу после выборов двенадцатого. Слава его видел метров с пятисот, когда тот шествовал по синей ковровой дорожке к зданию обладминистрации, срочно переименованному в президентский дворец. После этого - уже только в официозе ТВ, на фотографиях и роликах рутюба. Тут кроме трех каналов ТВ, «Российской газеты», яндекса и рутюба и нет ничего. В Долгопрудном недели две-три был относительно свободный доступ в интернет, пока в статус союзников не перевели... Лучше не вспоминать, что эти нацики писали...

Говорили Янукевичу умные люди, греби всех и сразу, пока не поняли, закрой интернет, за слово — два года, за ленточку — пятишку... Так эти завелись: у нас счета в Америке, у нас недвижимость в Австрии, мои в еврокубках участвуют...  

Пидорасы, мало им дома недвижимости было... Лука покойный клал с прибором на такие проблемы, так хоть сам пожил и своим дал пожить. Умер, правда, мучительно, это да.

Телеинтервью с нашим все хуже делают. Голос не всегда с движением губ совпадает, и этот акцент... Никогда они не смогут правильно произнести «паляныця», неспособны.

И сало...

И Берлин, Париж, Брюссель...

Конечно, россиянам нужно показывать стабильность и нерушимость Таможенного Союза, но работать-то нужно профессиональнее. Точно работу китайцам заказывают. Перед переводом из Долгопрудного ходили какие-то слухи о бунте в Москве, неужели настолько серьезно все было? Уже год во Власихе, а от Донецка уже все полтора...

На ппавое плечо легла тяжелая рука.

Славик похолодел. 

- Пиговшекь,- услышал он голос старшего советника Акымова, - почему не работаете?

Славик метнул взгляд на часы в углу монитора. Тринадцать двадцать. Нарвался. Десять минут бездействия — предупреждение, два часа сверхурочных, обычно пилить дрова, сортировать по размеру и складывать в поленницы. Крупнейшие в мире экспортеры нефти и газа.

Но вроде же что-то писал...

- Недоразумение, товарищ старший советник, - забормотал Славик, - я писал, видимо остановился, чтобы обдумать мысль, но я работал! 

- Посмотрим,- Акымов, не снимая руку с плеча Славика, наклонился к монитору. Славик тоже потянулся к экрану.

«хочу сала батькывщина пыдор янукевич пыдор сала москалы заъбали сука с косой ъбать всых кацапыв».

Рука Акымова сжала плечо.

Нарвался. «Пидор Янукевич» потянул бы на неделю сверхурочных, президент страны-союзника всего лишь. Но москали заебали — это уже серьезнее. Можно попытаться — сала москалям, а заебала сука с косой.  

Идиот, «ебать всех кацапов» не обыграешь. 

- Встать, - сопротивляться бесполезно, это знали все, - руки за спину.

Рука Акымова разжалась. Славик вскочил. Нельзя раздражать. Может обойдется строгим первой степени и карцером. Он объяснит, не такое объяснял. Их вже всего трое в отделе, двоим не справиться.

- Так тебе Пиговшекь, этой вашей ёбаной буквы не хватает, как ее, йи? - спросилл Акымов, присев на стол. В правой руке он уже держал рацию. 

- Это недоразумение, товарищ старшмй советник, это в наброски, так сказать. Лозунги жалких остатков нацбандформирований. В дальнейшем я хотел разоблачить... 

- Молчать. Понятно. - и в рацию, - тревога, уровень седьмой, отдел «У», исполнение на месте. Каки поняли? Прием. 

- Поняли сразу, уже идем, - сквозь легкое хрипение раздалось из китайской игрушки.

Славик огляделся. Джангаров еще ниже наклонился к клавиатуре и барабанил пальцами по клавишам с удвоеной против обычного частотой. Кость, то есть Константин Бандаренко уже склонился над своим столом, делая красно-сине-белым маркером пометки в «Российской газете». Беларусы, казахи, таджики — все уткнулись в свли мониторы. 

Первый и последний раз они наблюдали это два месяца назад, когда Володя из белорусского отдела, допившийся, похоже, до чертиков, сорвал с одного их якобы новых мониторов, пришедших на замену «Самсунгам», наклейку «Роснано», обнаружил под ней логотип «Acer» и разгуливал по комнате, тыкая наклейку всем под нос и выкрикивая «О! Я кажу- бацька такие телевизоры тожа умел делаць!». После экзекуции его унесли без сознания, и больше во Власихе не видели.

У-У-У — завыл ревун. Послышался топот ног по лестнице. Славик повернулся лицом к входной двери.

Оттуда уже шагали первые двое в форме — русский полицейский и украинский мент. Ну да, хоть и союзник, но иностраней, экзекуцию проводит работник национального МВД. Русский помахивал пустой бутылкой, украинец натягивал презерватив на дубинку. 

- Слава Україні!!! - вдруг закричал Славик, - Слава нації!!! Смерть ворогам!!!

...

Славік відкрив очі. Мобіла скакала по столу, ревучи: У-У-У-У-У. 

Ще не відійшовши від кошмару, намацав затерплою рукоюслухавку, натиснув на зелену клавішу, притиснув до вуха і заволав:

- Слава Україні!!!

Пересохла горлянка видала лише хрипіння.

- Шо алкаш, знова набухался, хвілософ хуєв? Шо ти воєш, який ти Слава, ти блядь Піговшек, за шо тобі і дєньгі платять, - донеслось із слухавки, - де стаття, підор ти вітчизняної журналістики, га?

Характерний суржик президентської адміністрації повертав до дійсності. У вікно шкварили промені полуденного липневого київського сонця. Славік повільно відірвав голову від столу. Схоже, гамуючи переляки минулого тижня, помилився з дозою алкоголю і заснув просто під компом.

- Я, це, пишу, тобто почав писати, але...

- Шо ти блядь хрипиш, шо, на мітінги ходив? Ти відколи українською заговорив?

- Нє, нєт, це ето, друзья вчєра заєзжалі, так ми нємного...

- Шо за друзя? - у голосі почулась насторога, - Хто такіє, звідки? Мітингарі? 

- Нєт, нєт, - поспіхом заспокоїв Славік, - Ето однокласнікі, оні провєрєнниє, члєни партії, ви ж знєтє, я ж по етой лініі нікода...

- Знаєм цих членів, як до справи то одні хуі, а нє члєни. Ну дивись, Піговшек, - співбеседник наче заспокоювався, - Давай статью, бо лідєр трєбуєт мнєнія інтєлєгєнціі по язику і всє такоє. Я тобі вчора все це казав, но ти сука від страху вже всрався і напився.

З того кінця дроту з хвилину мовчали. Славік уважно слухав, знав, що припинити розмову права не має.

- Може ти ето, в командіровку махнеш? А то ти дуже много бухаєш останнім часом, від тебе ж в срок тєксту не получішь. Розвієшся, попаришся, дівчатка - хе, хе — якщо ще можеш. А?

- А шо, - з надією запитав Славік, - єсть Європа?

- Жопа єсть, - розсміявся співбеседник, - Європу, блядь, забудь. Ну, у лідера коліно разболєлось, в Іспанію ж не пустять, то він збирається до шаманів на Алтай. Барнаул...

Слухавка випала з Славікової руки.

Падаючи, він встиг побачити годинник у кутку монітора.

Було тринадцять нуль одна.